У СМИ и наблюдателей есть общая миссия – политолог Никита Тюков о целях работы медианаблюдателей на выборах
Защита избирательных прав граждан – единая задача для общественных наблюдателей и для журналистов, пишущих о выборах.
30 июля, 2019
В этом убеждены эксперты, принявшие участие в мастер-классе «Молодежь России за свободные выборы – 2019», который прошел 24 и 25 июля в Московской области. Мероприятие было организовано Российским фондом свободных выборов при поддержке ЦИК РФ, Центра прикладных исследований и программ, а также интернет-портала «Выбор народа». В течение двух дней 63 волонтера из 21 региона страны готовились стать «медианаблюдателями»: они проходили обучение основам работы электоральным журналистом и учились совмещать эту деятельность с контролем за соблюдением чистоты голосования.
О том, кто такие «медианаблюдатели», и какие задачи они перед собой ставят, мы поговорили с одним из лекторов мастер-класса, специалистом по общественным коммуникациям Никитой Тюковым.
Никита Тюков, исполнительный директор АНО «Центр общественно-политических проектов и коммуникаций», доцент кафедры социально-политических исследований и технологий Института истории и политики МПГУ:
- Никита Анатольевич, на мастер-классе говорилось о том, что его слушатели станут «медианаблюдателями» - журналистами и наблюдателями в одном лице. Как вы считаете, нет ли противоречия между функциями журналиста и наблюдателя?
- Юридический статус у журналиста и наблюдателя разный, но общественная задача – одна: общественный контроль за соблюдением гражданских прав на выборах. Это те функции, которые выполняются в интересах всего общества и нашей страны. Я говорю именно про общественных наблюдателей и журналистов, которые не работают в интересах каких-то конкретных политических сил.
- Но, на мой взгляд, совместить несовместимое невозможно. Им либо придётся быть беспристрастными наблюдателями, либо активно защищать интересы избирателей, обращать внимание избиркома и наблюдателей на нарушения, способствовать направлению жалоб…
- А почему вы думаете, что жалобы – обязательно признак пристрастности? Мы прекрасно знаем, что журналисты работают как по зову сердца и профессии, так и по заказу. С наблюдателями та же история. Есть наблюдатель от политической партии, и было бы странно, если бы он замечал нарушения своей партии. Это мир, в котором у людей есть разные задачи. Но есть два особенных статуса: журналист в классическом понимании отмечает объективную картину, он беспристрастен, он пишет то, что видит; и есть общественный наблюдатель, который заботится, прежде всего, о том, чтобы были соблюдены права людей, их право на выбор, на свободное волеизъявление. И ему тоже не важно, кто победит на этих выборах, ему важно, чтобы победа была честной и законной. Вот она – объективность и беспристрастность. Это более высокий уровень политики, чем «результат сейчас». И это нам всем очень нужно, потому что в политической борьбе люди часто забывают о нормах, считают, что можно здесь слегка схитрить, там - схалтурить, там - нарушить. Это касается абсолютно всех партий. Поэтому и появился институт общественного наблюдения, и возникла идея медианаблюдателей. И сейчас у ребят есть возможность совместить, показать, что да, и наблюдатель, и журналист может работать в интересах всех – и от этого выиграют все. Это кооперативная стратегия, когда выигрывают все и каждый, нет проигравших.
- Сейчас обучение проходят около 60 человек. Но какова перспектива не только у них, но и у самого проекта “журналист-наблюдатель”?
- Потенциал у проекта очень большой. Сейчас есть мир, в котором мы живём, мир социальных сетей, где общается не только молодежь, но и люди всех возрастов. Данные ВЦИОМ показывают, что вне Интернета остаётся у нас абсолютное меньшинство граждан. Через соцсети общаются практически все. Это то, что заменило нам разговоры на кухне, то, что всегда было: и обмен мнениями, и высказывание собственной позиции, и её продвижение, и её обсуждение. И в этом информационном поле появятся люди, которые не просто будут рассказывать: вот, я пришёл на участок, смотрите, как всё хорошо или плохо, - но которые смогут хотя бы на первичном уровне отделить зерна от плевел.
Практика показывает, что [в медиапространстве] очень много сообщений об инцидентах, которые не являются нарушениями закона. Просто людям что-то показалось, они не очень хорошо знают закон, не в состоянии определить, что именно произошло. Но разбираться не хотят или не могут. Это очень часто используется в негативном контексте: сразу пишут, что было нарушение, а после разбирательства оказывается, что нет. Журналисты-наблюдатели могут создать вполне себе объективные и юридически грамотные каналы информации, а дальше многое зависит от того, захотят ли они занимается этим дальше, присоединятся ли к ним друзья. Запрос на это в обществе есть. Насколько люди готовы работать для того, чтобы делать свою жизнь лучше – посмотрим. Хочется верить, что да.
- В своём выступлении вы сказали, что на десять громко заявляющих о нарушениях людей есть сотни тысяч молчащих о хорошем. Должны ли слушатели этих курсов быть такими дон-кихотами и сражаться, доказывая, что там ничего не было?
- Начнём с того, что никто никому ничего не должен. Они делают свой выбор. Если ты гражданин, ты должен быть гражданином. Если ты принимаешь участие в определённом процессе, и там все нормально, на мой взгляд, абсолютно естественно сказать, что все нормально. Что касается донкихотства и криков, что нет, ничего не было – на мой взгляд, это другая история. Таких вот битв и диванных воинов огромное количество. Но всё же просто: есть старый добрый жанр журналистского расследования. Есть эксперты-специалисты. Сами поехали, собрали доказательную базу, пообщались со знающими законодательство людьми. И только потом сделали вывод – было нарушение или нет. Для процесса выборов важна точная и однозначная трактовка. Нет, значит, нет. Если люди сказали, что нарушение было и оно подтвердилось, значит было. Но есть и такое: «Одна моя знакомая видела, как другая ее знакомая в неизвестной школе мегаполиса была подвергнута административному давлению». Эта история непроверяемая, но из таких историй и создают негативный фон. Если есть какие-то конкретные вещи, надо проверять, а только потом писать, что, да, нарушение было, или нет, нарушения не было. Если наблюдатель пришел на участок, там все проголосовали, все посчитали и ничего не нарушено – это же хорошо.
- Но речь идет не только об этом, в медиапространство все чаще вбрасываются постановочные ролики или нарезка из видео с нарушениями прошлых лет…
- Эта история борьбы с фейками… У этого слова есть русский аналог – ложь. То, что называют стыдливо «фейк-ньюс», у русских называется «поздравляю вас, гражданин, соврамши». Если люди врут, им нужно в лицо говорить: «Господа, вы врете». Мы не боремся с фейками, мы боремся с ложью. Ложь – это плохо. Всех в детстве учили, что врать – нехорошо. Соответственно, если у ребят хватит и навыков, и желания, и возможностей раскрутить несколько таких историй, если удастся найти, где действительно была ложь – хорошо. Другая история, если выявят нарушение, и оно подтвердится – это тоже хорошо. Нужно осаждать тех, кто может в угоду каким-то своим непонятным интересам врать, нарушать и закон, и права граждан. Если нарушителей не будет осаждать общество, то всё закончится очень плохо. И мы это знаем. Лучше вовремя поставить на место одного, второго, третьего зарвавшегося, чем потом по результатам очередной революции расхлебывать последствия в течение многих лет. Нужно бороться с ложью, следить и за органами власти, и за избирательными комиссиями, и за представителями партий, держать их в определенных рамках. При этом у медианаблюдателей должна быть объективная позиция. Они не должны вставать ни на чью сторону. Их задача – следить за соблюдением закона. Защита избирательных прав граждан - то, ради чего они работают.
Беседовала Надежда Выскребенцева
